ЛАРИСА БАРАХТИНА
БЕЛАЯ ЛОШАДЬ

Просьба

Из потока вышла жена щадяща
В волосах - стрела,
Голова как чаща

Я как древний финн
Ем сыр без хлеба
Как цыган без денег, как душа без бога

Где стол был яств 
Там гроб стоит
В том гробе дева стоя спит,

Люблю я бриллианты
Сосать как леденцы
И ссать на фолианты.

На кладбище чтецы
Читают речь по книге,
О, огненные  псы!

Пришествие Кармен
Любовнице взамен.

"В глаза Хозе метнула взгляд".
А вы как пращуры пируйте,
ведь жизнь - как смерть, ее наряд,

Народ - любви ходок , на брань
уходят ходоки за родом,
родись, красавица, уродом

Ты, роза, вянуть перестань,
 князь, сосчитай на ручке перстни,
Иисус, ты умер, так воскресни!

Как остолоп, умолкла речь,
Друзья, нальемте кровь в братины,
Да будем крепки, как раввины,

Жена войдет в поток как в смерть,
Власы тяжелые намокнут,
Глаза последнее увидят,

Но выйдет новая она,
Похожая на Иоанна,
Как черт, как Бог, как Сатана,

Враги, сразите женский род,
Кармен, диктуй свое, как Жанна
Святая, волю Иоанна

Погасли свечи и чтецы
Как оду смерть свою услышат,
И бодрствуют одни певцы

- Продай, жестокая КАРМЕН
свою усталую свободу.
Войди, жена, ты в смерть как в воду...


  ПОХВАЛА ПРОСЬБЕ (ПИЕТА)

Молчания трех рукавов посередке,
Молчания слиты как гласные в глотке,
Две - висельника руки, третья - две воедино Марии,

Сладки слов голоса,
Дуэнские кони в окрестностях,
Лик нарисован на поясе смертном,

Там, где просьба - нет еще страсти,
А где страсть - не найти уже просьбы,
Явись прежде просьба ты страсти,
В любви утешенье, блаженство и счастье 
влюбленные ищут.
Многого не проси,
Узнаешь ты радость довольным быть тем немногим,
словно прося у собаки
вернуть себе человека лицо.
Если бы страсть была дочерью первой,
а просьба второю...
(Если оценишь ты малое
насколько огромным предстанет
                  и все остальное.)

Пока же молчанья печать
На смерти движении веском,
Что там останется - чаша,
Cережка, закладка
		и занавеска?
Звуки молчания, падают капли из чаши.
Смерть свою примем как бриллиант
Любя свою отрешенность.

О, оцени, сердце, просьбу бессильную просьбы,
Быть не в кипящем потоке
Себя поглощающей страсти,

Словно гроза, прошумев, исчезает надолго,
а изучить свою просьбу,
к самой себе обращенную,

Так, ТОТ, кто себя услышать не может,
тот и просьбы других изъяснить для себя не сумеет.
Смерть же есть знак самому себе
Обращенный.
Услышь!
Так стык
Звука текущего здесь
Задевает
Молчание несуществующего.И Элегии Рильке,
Словно бы звуков земля- пробуждаются Там.

Живите и умирайте,
Таков приказ,
Теряя все здесь и сейчас!

                          ТРОИЦА
Посв. А.Н.Е.

Три руки, три грани, три бога,
Сидят за столом, как три дщери,
Горят на столе как три смерти,

Укутайся в холода лащ.
Очами видения смерти
Снимайте как древние маски,
Как лица белейте во тьме,

Кругами - из жизни - как Боги,
Но - рядом - с живыми - как руки,
Кружите за призраком яств,

Так мысли мои как предметы,
Как круглые бюда и чаши,
Во тьме - как видения Трех,

Видения смертных - о жизни,
О смерти видения нету,

Пространство ежит как свеча на воде,
Протяни ее от одного берега
До другого,
Не уронив,
Повернув лицо  
К тому ландшафту,
Который увидел Бог во маденчестве.

Руки расплелись,
Волосы развились,
Звуки разбрелись,

Это самая большая растрава
И в сердце удар.

Молчания трех,
Их как глину слепи,
Молнией ослепи!

Отказ от жизни
Вкусившего жизни,
Лампады, лица -
как солнце на тризне,

Все продано здесь
До последней одежки,
Тело - телу,
Душа без застежки,

Остановите удар,
Как стрелу в полете,
Живое - да,

Остались- сестры три,
Три друга, три чаши,
Три звука...


СВЯТОЙ ИЕРОНИМ И ЛЕВ
( сюжет Леонардо да Винчи)

Своды времени глухи к мольбам
беспощадны и Боги.
Кто из идущих превысит идею "идущего"?

В этом властительном круге
Не разобраться.
Где сплетены узоры всех сил
Черное зеркало всех отражает
Как плод, к трапезе смерти созревший.

И лица их сметены как в мешки,
Собраны, как в колосья.

Разве жизнь всемогуща, как лев,
Когда она так коротка,
И разве душа не бессмертна?

Новые лица
Ищут и Боги,
В старое тело вселившись,

Смертные ищут издавна
Как избавленья предела,
А за пределом пустым
все новые всходы

Кто же подняться сумел
Как младенец над смертью,

Носятся, одолев,
Ее Иероним и лев...

Дуло времени дуло
Тело как кость всосало
Выплюнуло, одолев...

Святой Иероним и лев

Всомним-ка Леонардо
Гол, как пророк в пещере
Лев в волосах, как дщерь,

Пыльно и одиноко,
словно в сердце пророка
Святой Иероним и лев...

Так, в пещере пустой
Царь зверей и святой.

Смертный старик забавен,
И череп его как глагол,
Лев же с гривой гривастой, как конь

А тело из мрамора
выползло зубной пастой. 
И пряди волос завиваются
пастою пролитой.

У кого же достанет сил
Посмотреть заранее на свою смерть?
Она приходит рано или поздно,
Но никогда в срок
Если мы не призываем ее сами...


          *  *  *
"Решетки и двери",
"цветущий вид" ( из газет).
Место обид.

Язык тяжел и бесформен
как вода,
как чье-то на земле "не да".

Рот звезд как небосвод отверст,
В форточке - мир,
На кладбище - крест.

Весть тяжела как чья-то шуба
Надетая на привидение.
Сухая хвоя
Сыплется на поколение...

Что любишь - то дано нам потерять,
Сна длинным коридором...
"Так , с Новым годом, светом, краем, кровом..."
Труднее вновь в себе найти хоть жест 
Нелживый.
Уносящееся вспять
Ты встретишь в снах - прообраз преисподней.
Он в них - как Мать,
Отец - твое сегодня. Ты встретишь в снах
Все тех, кого убила
- они несутся в новое гнездо,
Живых,
Тебе же сон - Могила.
Идет, жива как жизнь,
Качель их рук
Раскачивает мир как детский мячик,
и - с прежней болью - так смотрел Орфей, 
ты просишь Их, как будто просишь Мать, 
И снова сон как подсознанья вопль,
в котором тело вечно воскресает,
И вновь идут по длинным коридорам
Вот комната, постель и новый вид,
из окон,
воскресает Жизнь, чтоб жить 
Во сне, - вот адская подробность...

На ИХ ОТЪЕЗД  - как время НОЛЬ ЧАСОВ.
Из-за дверей, решеток - шубы вышлем,
И моль просыплется как звук без звука,
Как КРИК БЕЗ КРИКА, слово без значенья,
МЫ - ЧТИЦЫ ШУБ,СЛОВАРЬ ИХ ШКУР, МЫ НЕ( МЫ).


            *  *  *
О, поступи круга и чисел
Удар свой слагая как плащ,
Наощупь средь друга и друга,

Как зубы вонзая в тела,
Крутящийся ВЕНТИЛЬ,Шипящ
Шепчашь он, как смерти зола,

ДУИНСКИХ ЭЛЕГИЙ застава,
Здесь 
	вздохи
		связав
			как коня,
Уносится
	поезда
		лава,
Удар 
	все идет
		и  идет,
И звук остановлен вначале,
Загипно-ти-зи-ро-ван рот.

Словарь - как посмертная маска,
Где дремлют слова,
а предмет
в отсутствии, как и Тот свет.

Как глухому - звук,
Как слепому - свет,
В словаре - живут,
А на свете - нет!

Явлен мрак могил,
Немота харизм,
Тишина химер,

Конь связал себя,
Звук себя забыл,
Свет полсвета съел!

Так, живи, огонь,
Чистый как слеза,
Ясный как предмет,

Время ог-лох-ло.
Словарь забыт.
Летописец убит.
   

ВОЗВРАЩЕНИЕ К СЕБЕ НА МИНУТУ

На остановке "стой"
Трамвай пустой.

Часы пусты "как Оры".
Купи оселедец
Для совместных "одец".

Кроя крышу
Несуществующему
Услышу:

Как лязгают тормоза
Остановки:
Жизнь за...

Ползет слеза
От воспоминаний 
Устали глаза...

У слез Отец
Всевышний,
в очках, в золотой оправе,
Отравляет по очте :"Аве..."

Издохли Эриннии
как кинематограф,
На торгах одно привиденье -
Автограф...

И гробовщик
Слезлив и изолган
Как поврежденный орган...

Гремят купцы,
Упрямо скрежещет лопата о землю,
алеаторике этой я внемлю.

Качните мессу Баха как люстру,
Тысячи рук
Вдруг
Из тьмы потянутся
И возьмут
За щиколотку
Хваткой Гертруды...

Мой позвоночник
Разбился как оды
на миллионы звоночков

Так, себя возведя в квадрат,
тело себя презирает
и смотрит Ад
четырьмя глазами
божественней чисел
Возврат
В звездную сферу
Возможен лишь телом

Воспоминания о Бениславской...

Хочется, чтобы
душа
Отбрасывала некую Тень,

И чтобы в небе ее было видно,
Тогда умирать не обидно...

Из сонма очередей за Смертью
Душа как трамвай далеко за твердью,
Теплиться тело - названьем "Язык",
и говорит, что мы говорим
Им,
Королева Гертруда,
На смерть поощряя,
приходит оттуда
Из Чисел и Музыки,
И ветра Подкова
Уносит меня,
Имярека Любого..

Так, написав на странице,
"Новые Оры",
спешу я
кофе напиться.

Уводят столы, и яства и яблоки
круги и чаши,
и чтобы боль обратилась в радость,
Забудь на мгновенье о прошлом...
Как женские волосы
Образы мира в кино
черны, и голы, и блестящи -
уводят столы,
и яства и яблоки
круги и чаши,
чтоб боль обратилась в радость,
ОЧУТИШЬСЯ В НАСТОЯЩЕМ ...

		2000 год сентябрь - ноябрь.