МАРИАННА ГОНЧАРОВА
ГРАЖДАНСКО-ПРАВОВЫЕ ОТНОШЕНИЯ

Одна говорящая голова по телевизору сообщила, что мы в нашей стране все находимся в гражданско-правовых отношениях. Потом эта голова долго расшифровывала, что это значит. Из чего я поняла, что могу подать в суд на всякого, кто меня обидит или посягнет. Я понятливая. Вполне. Но у меня в жизни две беды. Во-первых, я доверчива. А во-вторых, всегда ищу ответы на риторические вопросы. Все. Вот взять, например, сонник. Там написано: если во сне увидеть идиота, то вам предстоит разговор с ученым и мудрым собеседником. И я поверила. Вот, ночь. Снится мне мой сосед – дядя Коля, пьяница, матерщинник, кляузник, анонимщик. Идиот по всем параметрам, симптомам и показаниям. Утром – беседа с ним же. С ученым и мудрым человеком, как сказано в соннике. А дядя Коля, если в состоянии говорить, обычно только риторические вопросы задает. А я отвечаю. Он задает. Я отвечаю.

Он: – Да кто ты така-а-а-я?

Я, терпеливо, имя - фамилию, данные паспорта, говорю, пришла снова на вашего петуха жаловаться.

А он: – Да что ты о себе возомни-и-ила.

А я, так скромно о себе. Но с уважением. Говорю, мол, я – отоларинголог. Врач «ухо-горло-нос» по-вашему. Уберите петуха, говорю. Закройте, зарежьте, в конце концов.

А он: – Я грынпис, по-ала, уха-горла-нос?!

Я киваю. Конечно, поняла. А что тут непонятного. Дядя Коля – гринпис. И петуха своего из-за меня убивать не собирается. И все бы ничего. Курочки у него такие ладненькие - то ли австрийские, то ли немецкие, то ли дядя Коля врет – как хризантемы белые, переступают важно, неторопливо, приседают в реверансах. А вот петух – мерзавец редкостный. Убивец, одним словом. Гребень набок скошен. Глаз серийного убийцы. Мотается по двору осатанело, раздает тычки, провоцирует скандалы и интригует. И между прочим, главным своим делом не занимается. Иногда погонится за какой-нибудь из своих фройлян, но как-то без интереса, больше по причине невнятных задач, поставленных природой, но напрочь забытых.

Зато с появлением этого петуха моя собственная жизнь изменилась. Этот Убивец на меня охотится. На меня лично. То ли развлекается. То ли интерес какой-то имеет. Иногда бродит, в траве копается, обдумывает какую-нибудь философскую концепцию. Сомнительную, судя по выражению его петушьего лица. А тут выхожу я. Ему на радость. И всем соседям, кто утром на работу не ходит. Убивец встряхивается, вздыхает глубоко, издает боевой клич: – А-ха! – и мчится прямо на меня с клекотом, топая как пехота на параде. С какими целями он мчится, я не знаю, он меня пока еще ни разу не догнал. Но стресс этот каждое утро. И догоняет он только меня. К мужу, детям, собаке моей он абсолютно равнодушен. А у меня уже невроз. У меня уже петухи кровожадные в глазах. Я даже от петушиного крика по телевизору в мультфильме стала дергаться. Ну, на счастье, говорящая голова в телевизоре мне ж сообщила, что мы же все находимся в гражданско-правовых отношениях. Вот я и позвонила участковому. Представилась. Говорю, вот такая ситуация, говорю, я – врач, говорю, отоларинголог. Ухо-горло-нос по-вашему. Меня петух преследует, проходу не дает. Петуший хозяин не реагирует. Только вопросы задает и не реагирует. Помогите. А участковый мне: – Вы чего, женщина?!

А я ж не различаю, что это вопрос-то риторический. Я объясняю, чего. Думаю, может он не расслышал. Говорю, я – врач отоларинголог, живу, никого не трогаю, не обижаю, а петух соседский преследует. Невроз. А участковый опять вопрос. И опять риторический: – Вы, что хулиганите? А я, как «что хулиганю», я ничего не хулиганю.

Участковый рассердился, мои данные записал и сказал, что со мной разберется, и еще покажет, как в милицию звонить и хулиганить. Я хотела ему сказать, что мне не надо показывать, как хулиганить, и как звонить в милицию. Первое мне не надо, а второе я и сама умею. Меня надо от петуха оградить. Но участковый уже трубку бросил.

Тем временем, я каждое утро выхожу под охраной мужа, сына и дочери. Они меня плотным кольцом со двора на работу ведут. А петух вокруг топчется и гневно курлычет. А после работы я во двор сначала заглядываю, есть Убивец или нет, и тогда молнией несусь к своим дверям. А он обычно караулит – мчится, догоняет. Однажды так нервничала, что придется сейчас домой идти и от петуха удирать, что забыла зеркало свое медицинское с головы снять. Так и шла по городу, как Царевна Лебедь – а во лбу звезда горит. Люди оборачивались.

Муж мой, он сейчас второй институт заканчивает – юридический – как-то и спрашивает, а чего он за тобой бегает, ты знаешь? А я говорю, что не интересовалась. А ты, говорит муж, возьми завтра палку побольше, дождись, пусть побежит, выясни с какой целью он на тебя несется, а если нападать начнет, ты его палкой хряп! – в целях дозволенной самообороны. А мы рядом будем. Если ты не справишься, мы его добьем. Ну так ясно же, что он не мириться ко мне бежит. Он клеваться бежит. Как минимум. Но с мужем согласилась. Так жить нельзя – я уже и туфли на каблуках забыла, когда надевала. Все джинсы, кроссовки, чтоб удобней бегать. Мне на работе замечания стали делать, что одеваюсь как на субботник. Побегали они бы с мое по утрам, поглядела бы я на их униформу.

Вечером сонник читаю на сон грядущий. Если увидеть во сне агитатора, то ваше несбыточное желание исполнится. А если архиерея, то будет вам радость. А если аэроплан, то будет вам счастье и перемена положения к лучшему. В идеале, конечно, хорошо бы было ночью увидеть во сне агитатора и архиерея на аэроплане. Но, как поется в песенке, а мне ничего не снилось. Мне просто не спалось. И все из-за какого-то петуха. И не сложившихся с ним гражданско-правовых отношений.

Наутро, вооружившись древком от старой лопаты, которой муж зимой крылечко чистит от снега, я в сопровождении семьи, медленно вышла во двор и неторопливо пошла. Петуха не было. Я остановилась. Куры гуляли, кланялись, кудахтали. Петух не появлялся. Я покашляла. Тихо. Я громко сказала:

– Здрасте, дядя Коля!

Никто не бежал, не верещал «А-ха!»

Дядя Коля сидел в открытом окне, уже изрядно во хмелю.

– А петух где? - спрашиваю.

– А тебе какое дело? – склочно выставил подбородок дядя Коля, добавив к вопросу несколько нецензурных вопросительных знаков.

Вопрос риторический. Но не для меня. Объясняю вежливо, петух меня преследовал, а сейчас его нет. Где.

Наверное, впервые на такой вопрос дядя Коля получил человеческий ответ. Он шмыгнул носом, ударил себя в грудь и просипел сквозь пьяную слезу: – Нету Пети. Нету!!! – заголосил дядя Коля – на лапшу пустили его. – Тут голос дяди Коли окреп: - А чего ж он долг сполнять не хотел?! За всякими… - дядя Коля махнул подбородком на меня – бегал, а за курями нет! И так будет с каждым! – величественно поднял дядя Коля указательный палец, а другой рукой сгреб в охапку и выбросил в окно своего старого черного шкодливого кота. Кот отряхнулся, покрутил огромной головой и грациозно вспрыгнув на наш подоконник, ловко залез в форточку нашего окна и исчез в квартире.

Когда мы, толкаясь, вбежали к себе домой, кот уже сидел на плите, и сдвинув крышку с кастрюльки, водил лапой в еще теплом, утром сваренном супчике. Если попадалась картошечка или морковка, он брезгливо ее стряхивал обратно в кастрюлю. А если фрикаделька – ел прямо с когтя. Убегал от нашего крика неторопливо. Скорей, спортивно убегал. Чтоб вернуться.

– Дядя Коля!!! – выскочила я во двор – ваш кот! Ваш кот!

– Ты кто така-ая? – стал в обычную позу дядя Коля. Я вздохнула и стала отвечать подробно. Потому что у меня две беды. Я ужасно доверчива. И всегда ищу ответы на риторические вопросы. Но я так хочу, чтобы со всеми в этой жизни у меня сложились хорошие гражданско-правовые отношения.