МАРИАННА ГОНЧАРОВА
ЕГО СЛУШАЛ ДАЖЕ ВЕТЕР

Он был большой, добродушный и наивный, как коала.

Она – наоборот - такая мелкая, - ее моль с ног сбивала - но шустрая и выносливая как фруктовая мушка дрозофила. Муха для опытов.

Коала такой хороший, такой светлый человек, что рядом с ним даже Бог, забывая о своих трудах и заботах, становился маленьким мальчиком и с удовольствием принимал участие в его играх. А наша жизнь – что?! Как известно, игра.

А Дрозофила эта слыла серьезной идейной женщиной. У нее было множество идей. Например, такая идея, чтоб я испекла пирог, а она с семьей пришла бы его пробовать. Или идея про надеть мое новое вечернее платье. На нее. И закапать его соусом. Или идея, что ее муж Коала обязан приносить домой гигантскую зарплату, параллельно каждый день работать по дому - прибивать, шлифовать, завинчивать, дырявить дрелью, ходить на рынок, мыть посуду и выбивать ковры. А уж если Дрозофила смотрела последние новости, и в мире все было плохо, то ее муж Коала нес ответственность за все, что происходило на планете - она переставала готовить ему супы и борщи. А Коала без них не мог жить и работать, и не очень знал, как спасти мир, чтоб Дрозофила ему готовила его любимую еду. Но самая главная идея ее жизни была в том, что она никому не верила. Никому. А тем более, своему мужу.

Однажды она захотела в кино, на хоббитов смотреть. А Коала мало, что после полуночи явился, так еще и с синяками пришел.

– Где ты был? Где?! – вопила Дрозофила, – где?

А Коала ей, ну ты же не поверишь, не поверишь.

А она: – А ты говори. Может и поверю. Поверю.

А, к слову, когда Коала говорил, даже ветер переставал свистеть и рвать исподнее на балконах. Ветер слушал, как Коала рассказывает. И собаки. И птицы. И муравьи. И моль, переставала мотаться по дому и сбивать Дорозофилу с ног. И все ему верили! А Дрозофила нет.

– Ну? И где же ты был?! – заранее, не веря, спрашивала Дрозофила.

А оказывалось - просто. Работящего Коалу по ошибке закрыли в офисе. И ушли. А когда Коала обнаружил, что заперт на все замки, он не теряя духа, позвонил в соседний бар и попросил официанта сообщить его сотрудникам, там обычно отдыхавшим, что его, Коалу, заперли. Официант и сказал. Подошел к шефу и шепнул, что звонил Коала, и что Коалу закрыли.

Шеф, искушенный человек, испугался, побелел. Он понял, что это тот самый единственный звонок, на который дают право перед тем как хранить молчание, потому что все, что вы скажете, может быть использовано против вас на суде. И вот, где люди проверяются. Шеф помчался добро по родственникам распихивать, Шкеребейко тут же побежал явку с повинной сочинять, а Бурлов, изрядно отдохнувший в баре, собрал инициативный легкий мобильный отряд завсегдатаев бара и повел его прямо на ближайшее отделение милиции с криками « Свободу Коале!»

Тем временем Коала, не дождавшись подмоги, выбираясь из офиса со второго этажа по дикому винограду, завис на водосточной трубе, откуда его снял ОМОН и побил изрядно, не дождавшись объяснений, что Коала не грабитель. Потом разобравшись, конечно, все смеялись, ну и выпили мировую в том же баре. Вот так и было. Вы верите? Я – да. А Дрозофила: – Не ве-е-рю!

В этот раз не посмотрела она хоббитов. И грызла она Коалу, грызла, что кран надо закрутить, и что почему посуда не мыта, почему нет свежей зелени, и что хочет она в кино на хоббитов. И что не верит она ему, не ве-рит!

Просто удивительно, какое у Коалы терпение. Как же жить, когда тебе не верят. Но жил. Пообещал, что пойдет с ней в кино в пятницу. И жил.

А в пятницу был день рождения Софии Ротару. А Коала обожает, боготворит Софию Ротару. Он, Коала, и София в детстве в одну музыкальную школу ходили, у одного преподавателя учились. По классу домбры. Вы знаете, как Коала поет? «Ваша записка, несколько стро-очек…» Это вам не «поцелуй меня везде, потому что я уже совершеннолетняя и тебе за это ничего не будет»! А сейчас, когда София в свой день рождения приезжает в родительский дом, Коала тоскует. Оттого, что она так близко. И так далеко. А тут вдруг открывается дверь двадцать восьмого августа. И в кабинет программиста Коалы входит Зураб Соткилава. – К-к-к-то?! – как всегда не верит Дрозофила.

Входит маэстро Зураб Соткилава. И говорит, Коала, дорогой, говорит, заехал по дороге. Все говорят, что ты, Коала помочь можешь. А Коала, батоно Соткилава, да чем же я, простой Коала, могу Вам, Зурабу Соткилаве, помочь? А Зураб, мол, покажи, где родительский дом, начало начал Софии Ротару, дорогой. Коала, конечно, помнил, что обещал своей недоверчивой жене Дрозофиле пойти в кино на хоббитов. Но скажите мне, есть ли хоть один человек в мире, кто мог бы отказать Зурабу Соткилаве?! И они поехали в тот дом, где родилась и выросла София Ротару. И София, тонкая и нежная, вышла им навстречу, в простой одежде, без блесток. Одна. Без подтанцовки. И они втроем пошли на рыбалку. А потом пили молодое молдавское вино. И Зураб спел про Италию. А София так хорошо слушала. И как Коала мог уйти? Не мог он уйти, чтобы сопровождать свою Дрозофилу на фильм про хоббитов. Зато, когда они, Соткилава, София и Коала, запели втроем, остановились войны, и в эти минуты никто на планете не умер, а родились только хорошие люди. А среди них двенадцать гениев в разных областях науки, техники и искусства.

– Не верю!!! – рыдала Дрозофила, – Не верю!!!

Не верила она. Не верила, и тогда, когда Коала не ночевал дома три дня и три ночи, когда спасал рыбаков на дрейфующей льдине на реке Прут. И поймал их там, где река Прут в Днестр впадала. Поэтому так поздно приехал домой. Не поверила она и про то, что в военном духовом оркестре заболел тарельщик. Ну тот прапорщик Мусяк, что на тарелках играет. И его, Коалу, попросили на концерте Мусяка заменить. Специально за Коалой прислали бронетранспортер. А как без тарелок? Щ-щах-х!!! Щ-щах-х!!! Потому что все в Черновцах знают, что Коала, он как Леонардо да Винчи, все может, за что ни возьмется, все у него получается. Ну не пошли они в кино и в тот раз, и в этот… Ну кто они такие, эти хоббиты! Они же вечные. А тут время у Коалы уходит. Надо жить. А другого времени не будет. И тогда Дрозофила последний раз сказала, что не верит, и у нее появилась новая идея, чтобы Коала пошел вон из дома и из ее Дрозофилиной жизни. И Коала сказал, чтоб не дразнилась, а то уйдет. Ну она и ответила как всегда: – Не верю!

А он упаковал свой компьютер и ушел.

И все. Когда за ним закрылась дверь, ничего во вселенной не изменилось. Но мир опустел. И некому починить кран. И некому просверлить дырку в стене. И некому принести зелень с рынка. И некому показать, где начало начал Софии Ротару. И некому рассказать и спеть. И некому спасти эту планету. Кроме, разве что, двух маленьких таинственных ушастых хоббитов, которых Дрозофила так и не видела.