ЕЛЕНА НОВИКОВА
ПОНЕДЕЛЬНИК

Когда она умывалась, волосы лезли в глаза и неизбежно мокли. Она откидывала челку, распространяя вокруг брызги, и с силой завинчивала кран, который никак не желал сдаваться. Так начинался день, чего уж хорошего ждать дальше? Ира (а ее звали Ира) поставила на огонь кофейник, бросила в ковшик сосиски, вернулась в ванную подкрасить глаза.

Первую чашку кофе она выпивала одна, еще не совсем проснувшись, и только потом будила мужа. Дальнейшее было ясно, как божий день. Она скажет, что он опять не починил кран. Он ответит, что она опять забыла купить к сосиска кетчуп, а он без кетчупа не любит. Ира посмотрела на часы: это романтический разговор можно минут на десять отложить, и протянула руку за сигаретой.

В коридоре она споткнулась о ботинок (опять не туда поставил!), отшвырнула его ногой и раздраженно крикнула: «Подъем!» Но вместо ожидаемого «Не ори!» было молчание. Ира подошла, дернула мужа за ногу. Он даже не пошевелился.

Сейчас холодной воды принесу, - пообещала Ира, и, действительно принесла из кухни чашку с водой. Она немного сдвинула одеяло, чтобы мужу досталось больше воды, а одеялу меньше, и закричала.

Муж лежал в луже крови, и на груди тоже запеклась кровь. Ира прислушалась: не дышал. Муж лежал все еще теплый, как и полчаса назад, когда она вставала. Ира стала наматывать на палец челку, она всегда так делала, когда нервничала. Рванулась к телефону (скорую? - нет, поздно). Механически сжевала сосиску. Снова потянулась к телефону (милицию?), но тут до нее дошло, что кроме нее и мужа в квартире никого не было, и подозревать в убийстве будут ее, Ирину.

Ира чувствовала себя, как воробей в метро. Бросилась к входной двери: заперта. Вернулась в спальню. Стащила одеяло целиком, и в какой-то момент ей показалось, что муж шевелит большим пальцем. Вскрикнув от ужаса, выронила одеяло, и вместе с ним на пол упало что-то металлическое. Это были все в крови маникюрные ножницы. Ирина подняла их двумя пальцами, словно противного червяка, отнесла в ванну и вымыла.

Зазвонил телефон. Как во сне, Ира взяла трубку.

- Ира, ты? Заезжать, муж уехал?

- Отъехал, - машинально ответила Ира.

Эрнест был ее любовником уже год, а сейчас ей было настолько тошно, что появление любого живого человека казалось спасением. “Он мужик, пусть и думает...” Эрнест вошел, улыбаясь, но тут же осекся, наткнувшись на невидящий взгляд:

- Что случилось?

Ира указала на дверь в спальню. Войдя туда, Эрнест, побледнел, как после использования жидкого отбеливателя:

- Зачем ты это сделала?

- Ничего я не делала! - заорала Ирина, но вдруг затихла и заплакала. Всхлипывая, пересказала события сегодняшнего утра.

- Слушай, все-таки надо вызвать милицию... - начал Эрнест, но вдруг замолчал на полуфразе. Ирина проследила за его взглядом и увидела ботинок, который раньше отпихнула ногой. Это не был ботинок мужа 44 размера, это был размер Эрнеста, и это были его ботинки - вместе покупали.

- А зачем ТЫ это сделал?

Эрнест пробормотал себе под нос:

- Я эти ботинки искал все утро...

- Надо что-то делать! - Ирина неожиданно собралась, - милиция исключена, ведь все против нас. Интересно, какая обувь пропала - ведь не ушел же убийца босиком - на улице март.

Эрнест остался в кухне и, наконец, закурил. Ирина ковырялась безуспешно, но деловито. Это немного успокаивало. И голос Эрнеста, спросившего “Ты что куришь?” - прозвучал на редкость буднично.

- Marlboro Light, там на окне есть, - так же буднично ответила Ирина.

- Я к тому, что в пепельнице окурок без золотого ободка, а у Мarlboro Light с ободком!

Ирина подбежала, протянула руку к окурку.

- Не тронь! На нем могут быть отпечатки!

Ирина отдернула руку, будто обожглась. Вдруг решительно шагнула в ванную:

- Точно! Пропали мои резиновые шлепанцы!

- Давай думать спокойно, - сказал Эрнест. - Почему шлепанцы? Может, человек прятался в ванной, замерз на кафельном полу, одел шлепанцы, а удирал в спешке, забыл переодеть.

- Для марта в шлепанцах холодновато...

- А ты уверена, что они пропали? Может, ты сама их куда-нибудь засунула?

- Запомни раз и навсегда: я знаю, где что лежит в моем доме!

- Например, труп... А почему мы решили, что убийца скрылся? Может, он до сих пор в квартире и слушает наши разговоры... - предположил Эрнест.

- А может, даже разговаривает...

Эрнест же пошел по квартире, открывая дверцы шкафов и заглядывая под кровати. Убийцы нигде не было. Он поднял с полу одеяло и прикрыл труп.

- У кого есть ключи от квартиры?

- У тебя, - не удержалась Ирина.

Эрнест посмотрел на нее, как на вылупившийся из яйца кактус.

- Слушай, а может, он сам себя шлепнул?

- Исключено. Он не слишком любил жизнь, зато обожал свое тело: поесть, поспать, помыться. Он не смог бы в него маникюрными ножницами! Когда ты в последний раз видел ботинки?

- Вчера. Я их снял в 23-00.

- Какая точность! Кто был дома?

- Жена и дочка.

- Может, это твоя жена его убила?

- Моя жена?! Да она ягненка не обидит! К тому же она его не знает.

- А может, она думала, что это ты? Увидела твои ботинки, зашла в спальню...

- Не сходится... Кто тогда принес ботинки?

Ирина разочарованно пожала плечами, отхлебнула кофе, который давно остыл.

- Я теперь вдова... Ты на мне женишься?

Эрнест поперхнулся:

- Ну у тебя и переходики... Труп не успел остыть...

- А жена куда-нибудь выходила?

Утром она повела Машку в садик, в 7-30. Ты что, ее всерьез подозреваешь?

- А кого? Мой будильник звенел в 8-30, будить я должна была в 9-00. Это значит, что у твоей жены было время отвести Машку в садик, убить моего мужа и спокойненько успеть на работу... А ну-ка позвони ей!

- А что я скажу? - попытался сопротивляться Эрнест, но номер набрал.

- Здравствуй, котенок. Ты не видела моих ботинок? Спасибо. - лицо Эрнеста выражало недоумение:

- Говорит, что вымыла их и поставила к батарее за стиральную машину. Съездить проверить?

- Я с тобой. Одна я здесь не останусь.

На улице шел мокрый снег, небо было серым и вполне подходящим для убийства. Любовники сели в подержанный форд и вскоре подъехали к дому Эрнеста. Ботинки, как и было обещано, сушились в ванной. Эрнест недоверчиво повертел их в руках, зачем-то понюхал:

- Нет, без милиции нам не обойтись...

- Рад, что отмазался? - зло сказала Ирина, - а я?

- А что ты? Войдешь в квартиру и «увидишь», никто же не знает, что ты уже видела...

В квартире Эрнеста трупов не было, и любовники наверстали упущенное.

- Ладно, хватит. Пора решать мои семейные проблемы. Поехали, - первой очнулась Ирина.

Когда они вошли в дом, ботинок 42 размера не было. Трупа в спальне тоже. Пятна крови из красных превратились в грязно-коричневые, но трупа не было. Ирина пошатнулась, вцепилась в руку Эрнеста и тихо застонала. Ему было немногим лучше...

- Да, в милицию звонить бесполезно. Не скажем же мы, что у нас пропал труп. Зато мы можем больше не подозревать друг друга: ведь ни тебя, ни меня в квартире не было, - Ирина попыталась улыбнуться.

- Их ждало еще два сюрприза: из пепельницы исчез окурок, а в ванной появились шлепанцы. Кроме пятен на постели, улик не осталось. Некоторое время оба молчали, как белые медведи, проглотившие по бутылке Coca Cola.

- А бандюки не могли на него наехать?

- Да, конечно. Банда головорезов, орудующая маникюрными ножницами. - Ирина закурила, стряхивая пепел прямо на пол, - крадут резиновые шлепанцы, а потом вежливо их возвращают.

- А может, у него была женщина?

- У кого?! У Пашки? С его-то ленью?

Зазвонил телефон. Зашуршало, и автоответчик произнес женским голосом:

- Ирина, гулечка! Срочно нужна твоя подпись.

Секретарша Вероничка с сослуживцами играла в фамильярность, а в телефон говорила голосом низким и с придыханием, так что клиенты думали, не попали ли они в службу секса по телефону. Оказывается, где-то продолжалась жизнь, подписывались контракты. За окном ходили трамваи и свистели гаишники. Ирина набрала номер:

- Вероничка, я тут приболела. Не заедешь ко мне?

- На, замотай горло... - Эрнест принес из прихожей шарф, - надо еще клея в нос запихать. Мы так в школе делали. Сразу все симптомы налицо.

Ирина зашла в ванную смыть косметику. Кран не капал...

Вероничка вошла, благоухая всеми ароматами Франции в одном флаконе. Ирина изобразила кашель, поставила кофе. Бегло пробежав глазами принесенные бумаги, поставила закорючку, и все это сложила в папку. Вероничка сидела на табуретке, открыв всеобщему обозрению острые коленки. Она тут же закурила, изящными пальчиками стряхивая пепел в большую раковину, служившую пепельницей. Ирина протянула руку к пепельнице - выбросить окурки. У самого края раковины лежал хабарик без золотого ободка... Ирина виду не показала. Только выбрасывая в ведро, незаметно отложила окурок в сторону.

- Хочешь выпить? - Ирина достала коньяк и конфеты.

- Конфеты я не ем - худею, - заявила Вероничка, которой худеть было некуда. Но она всегда так говорила, чтобы обратили внимание на ее классную фигуру, а конфеты ела втихаря.

- У меня ноготь сломался, есть маленькие ножницы?

Ирине показалось, что при этом Вероничка поганенько так улыбается. Но, взяв себя в руки, отправилась в спальню, где тем временем прятался Эрнест. Она поднесла палец к губам и бочком прошла к зеркалу. Ирина увидела в зеркале свое постаревшее за день лицо. Взяла ножницы.

Вероничка что-то там подрезала.

- Спасибо, ну, я пошла, - и двинулась к двери нарочито развязной походкой.

Заперев дверь, Ирина в изнеможении прислонилась к стене. Эрнест посмотрел на часы:

- Надо Машку из садика забирать...

- Ты бросаешь меня в беде? - подняла брови Ирина.

- А что, так и сидеть в этом склепе без покойника? Жизнь не кончилась.

- Для кого как...

- Нам просто необходимо проветриться, - решительно заявил Эрнест.

Машка тетю Иру уже видела, папа называл ее «сотрудница». Тетя Ира красивая, особенно серое пушистое пальто и шляпка. В кармане у тети Иры бывают конфеты, и папа на нее смотрит ласково, как на Машу, когда она, маша, хорошо себя ведет. Сегодня тетя Ира какая-то грустная, и папа серьезный - уж не поссорились ли они? Так думала Машка, шагая через лужи, и нарочно делала такие большие шаги, как папа.

- Я одна буду дома? - спросила она, как большая.

- Мы пойдем в гости к тете Ире, - ответил папа.

- А не опасно? - засомневалась Ирина.

Если бы хотели укокошить, давно бы укокошили, - возразил Эрнест.

Машка же обрадовалась, запрыгала на одной ноге. Она любила ходить в гости, там всегда угощали и находилось что-нибудь интересное. Машка так и спрашивала:

- Чем бы Вам меня угостить?

Ирина заглянула в спальню. Там все было в порядке: труп обратно не подбросили. Машку посадили в гостиной смотреть мультики, дали конфеты, сами снова уселись на кухне. Но Машка немедленно появилась в дверях:

- Хочу есть!

Сосиски сварились мгновенно, и Машка сидела, болтая ногами, и ковырялась вилкой в тарелке.

- Я люблю с кетчупом! - заявила она.

- Кетчупа у меня нет, - смутилась Ирина.

- Как же нет? А что на окне?

- На каком окне? - Ирина и Эрнест переглянулись. Машка сползла с табуретки, побежала в спальню, и затем с победным видом влетела в кухню, держа в руках бутылочку с кетчупом. Она была открыта и наполовину пуста. Ирина и Эрнест бросились в спальню, содрали с постели одеяло и наклонились понюхать. Кровавые пятна пахли кетчупом. Ирина расхохоталась, бросилась на шею к Эрнесту, но вдруг задумалась:

- Все равно не понимаю...

Эрнест почесал затылок:

- Ну, допустим, он ушел, пока мы ездили за ботинками. А ботинки купил такие же, как у меня, а размер перепутали...

- И стер ноги, и ходил в шлепанцах, чтобы пальцы были свободны...

- А окурки?

- Посмотри свою пачку! - догадался Эрнест.

Ирина высыпала сигареты на стол. Половина была с золотым ободком, половина без.

- Понимаешь? Вероничка для того и отправила тебы за ножницами в комнату, чтобы, как обычно, подменить сигареты! Такой способ экономии! А первый окурок выбросил твой муж, как обыкновенный мусор.

- Но зачем ему весь этот спектакль?